Предыдущая Следующая

— Так ты... почему же ты не крикнул, чтобы я оста­новилась?

— Я  же не знал. Я думал...

Оба расхохотались.

Ну вот, налюбовались природой, — сказал Дима, вытирая слезящиеся от смеха глаза.

Так нам и надо, — рассудительно отозвалась она. — Гордецы несчастные...

Через минуту они оба спали, положив головы на рюкзаки.

 

ОТ  ВОДЫ – ЗА ВОДОЙ!

Ночь спустилась как-то сразу. Большая группа альпи­нистов заночевала под перевалом, у самой снеговой кромки. Уставшие после долгого перехода, люди, на­скоро поужинав, сразу заснули в маленьких походных палатках. Задремал и дежурный, намаявшись за день.

На черном пологе неба мерцали яркие звезды. Не­подвижно застыл холодный воздух. Начало июля, а тем­пература далеко не летняя: минус восемь градусов. Впрочем, это не мешает крепкому сну. Ребята уютно устроились в теплых спальных мешках. Не разбудят их сейчас ни отдаленное эхо стрельбы, которой обычно сопровождается образование новых трещин в леднико­вой толще, ни дробный грохот близкого камнепада.

Потягиваясь, из палатки вылез Митя, новый дежур­ный. Подъем еще не скоро, но пора позаботиться о зав­траке. Предстоит трудный дневной переход, и люди должны плотно поесть.

Под Митиными ногами звонко хрустнул ледок. Оста­новившись возле хозяйственной палатки, он осветил фонариком припасенные накануне дрова, потом взгля­нул на часы.

— Самое время, пожалуй, — сказал он, поднимая по­лотнище, которым была накрыта кухонная утварь. Тон­кий лучик фонарика выхватил   из темноты кастрюли, ведра и котелки — нехитрое походное снаряжение лю­бого кашевара.

Вода в  ведерке замерзла.

— Вот тебе и раз, — пробормотал Митя, пытаясь разбить толстую ледяную корку половником.

Кроме неполного теперь ведра, воды больше не было.

— Шляпа (это относилось к прежнему дежурному), вот тебе и кофе и какао...

Свет фонарика забегал по земле. Бойкий и, как каза­лось вчера, полноводный ручей, протекавший позади палаток, иссяк. Остатки воды ледышками поблескивали между  камней.


Предыдущая Следующая